ВЗГЛЯД С ОБОЧИНЫ

Гениальное предложение всех уроженцев Средней Азии, не имеющих регистрации, но имеющих проблемы с ФМС, заманивать в военкоматы и заключать контракт с регистрацией на время контракта. Платить, как не имеющим регистрации на объектах Главмосстроя можно и нужно развить и дополнить 
Это непременно послужит укреплению национального согласия и всеобщему процветанию.

Как известно, основное разногласие между либералами и нацистами в России состоит в механизме отделения унтерменшей от белых сахибов. 
Нацисты считают, что унтерменшей нужно перестрелять как бешеных собак заставить принять ислам выслать за пределы Российский Федерации, потому что иначе наступит русский холокост вражеская этнократия, и они не смогут обеспечить выполнение даже генерального плана "Ост" 14 слов, не  говоря уже о Heil Hitler! 88 пунктах. А это противоречит основам гитлеризма настоящей демократии в интересах подростков из ПТУ русских людей.
Либералы считают, что государство, выполняя функции ночного сторожа, обязано в первую очередь соблюсти интересы работодателей, а не пьяного Васи косоруких угребков требующего приличной зарплаты хамья населения, и потому их следует обеспечить надлежащим количеством бесправных рабов трудолюбивых мигрантов. 
Безусловно, опасения националистов вообще и их передового и наиболее отмороженного во всех отношениях нацистского авангарда вполне обоснованы. И города заполняют, и преступность среди них огромная, и антисанитария. И плодятся они, и размножаются. и вообще печальный пример цивилизованных стран Европы перед глазами. 
С другой стороны, либералы и их наиболее отмороженый во всех отношениях правозащитный авангард тоже абсолютно правы.  Экономике нужны рабочие руки, а эти опустившиеся алкоголики и лузеры с высшим и среднетехническим образованием коренные русские по какой-то странной причине не хотят работать в говне и за гроши. Поэтому трудолюбивые таджики - наше неизбежное все.

А я скажу вот что. Гастарбайтеры - тоже люди, и вся эта лепрозная антисанитария, нищенки с детьми и уголовщина - от неумения организовать их проживание, полицейский и санитарный контроль. 
Делается это так: 

Если либералы будут возражать - напомнить про работные дома.
Если будут возражать нацисты - пусть вспомнят про концлагеря Германии

Или надо что-то менять в консерватории

 Нет никакой наркомафии, есть отдельно взятые пидорасы за деньги готовые на все.Нет никакой наркомафии, есть отдельно взятые пидорасы за деньги готовые на все.

Там, где это понимают, организованная преступность загнана в свое гетто, где существует благодаря несовершенству человеческой природы.

«Флотофобия» присуща многим искренни патриотичным и великодержавным людям, которым строительство флота представляется иллюзией, ложным путем в созидании русского великодержавия. Порой кажется, что эти люди еще не отрешились от старомосковского недоверия к «затее Петра».... 
«Клочкообразная» морская держава Великобритания из соревнования давно уже выбыла. А логикой чрезматериковых держав является развитие от упорядочения и интеграции внутреннего пространства (поразительно, как недавняя популярная песня, помещавшая Россию «от Волги до Енисея», здесь близка к геополитическим прозрениям Семенова-Тан-Шанского о необходимости создания в этой зоне «Русской Евразии» как центрового региона страны) к созданию избыточного напряжения «на краях», на приморских окраинах держав, причем, по возможности, равномерно, без выраженного преимущества первоначального колонизационного ядра. И для решения последней задачи, конечно же, и Америке, и России, и любой другой чрезматериковой державе в одинаковой степени необходим флот.


Ничего сейчас не хочу говорить про целесообразность строительства конкретно авианосцев, их количество и места базирования. 
Но одно совершенно точно: пока Россия не будет иметь ВВС. способные на равных тягаться с ВВС и авиацией ВМС США, а российская военно-транспортная авиация не сможет одним рейсом поднять хотя бы воздушно-десантную дивизию, строительство авианосцев - безответственный перевод интеллектуальных и материальных ресурсов  

Смотрю на список московских ВУЗов. Хренею. Раньше были МГУ, УДН им. П. Лумумбы, ЗНУИ и Ленинский университет миллионов. В обиходе термин "университет" относился только к первому.

Проблема качества ВУЗовского образования в принципе одна: разрыв обучения и исследования. В классическом университете эти процессы были соединены. В СССР в 1920–1930-х гг. была произведена принудительная деконструкция университетов: факультеты были выделены в самостоятельные институты для поточной подготовки школьных учителей или изрядно прорежены от профессуры, а ученых-иследователей сводили в особые институты АН СССР. Можно сказать, что все Министерство высшего образования было огромным университетом с укрупненными структурными единицами.
Однако оборотная сторона этой системы – организационное отлучение специалистов-исследователей от преподавания и создание на пустом месте параллельных административных центров.
Если мы возвращаемся к традиционному университету (а не к бреду некоего Щедровицкого), то он должен включать несколько составных частей.
1. Специализированные учебные институты, в которых будет производиться подготовка специалистов по сокращенным, приближенным к практической деятельности курсам.
В них студентов можно принимать на основе ЕГЭ, с последующей отбраковкой по итогам 1-го курса тех, кто неспособен усвоить необходимые для работы предметы.
Подобными институтами при гуманитарных факультетах МГУ могут быть, например, МГИМО (подготовка дипломатов), МГПИ (подготовка учителей для средней школы), ИСАА (подготовка страноведов по Азии и Африке), МГИИЯ (подготовка переводчиков-страноведов) и т.д. Статус самостоятельных учебных заведений и наименование «университет» должны быть с них сняты.
Студенты, заканчивающие эти учебные заведения, должны по итогам государственных экзаменов и защиты квалификационных работ получить степень «бакалавр» с правом практической работы в области специализации.
Для дальнейшей специализации и получения степени «магистр» они должны переходить на соответствующий выбранной специальности факультет Университета.

2. Укрупненные факультеты, на которых будет производиться подготовка специалистов по отраслям знания.
Например, исторический факультет МГУ в принципе должен включать отделения истории, истории материальной культуры (археология и искусствоведение), культурной антропологии (этнография и социология) и др. Эти дисциплины родственны, а их изучение немыслимо без усвоения общего курса истории.
Надо заметить, что обучение, ориентированное на дальнейшую специализацию по кафедрам, предполагает довольно интенсивную работу со студентами на семинарах, а следовательно – превентивный отказ от набора случайных людей на основе неизвестно кем принятого ЕГЭ.
Общей для них должна быть базовая программа 1–3 курсов, дополняемая специальными предметами на каждом отделении. Студент, получивший базовую подготовку на младших курсах факультета, должен сдать государственные экзамены и по их итогам получить или не получить направление для дальнейшей специализации на старших курсах. По итогам госэкзаменов с отбраковкой балласта студент должен получить степень «бакалавр истории» с правом преподавания этого предмета в среднем учебном заведении.
Последующая специализация должна включать прослушивание общих для кафедр специальных курсов и работу по индивидуальным планам. Итог специализации – защита дипломной работы и выпуск со степенью «магистр» с правом преподавания на младших курсах.

3. Исследовательские центры, в которых должна производиться подготовка аспирантов для защиты кандидатской диссертации и организовываться научные работы, не связанные непосредственно с обучением студентов.
Поэтому академические институты истории нужно просто влить в состав истфака МГУ :)

Обоснование потом

Разглядывал школьные пособия своего второклассника.
Хочу в тоталитарный СССР. Чтобы были «Родная речь», «Русский язык» и «Математика», а «Природоведение» – не раньше 3-го класса. Чтобы никакой «информатики», никаких «тетрадей для работ». Чтобы много писали и считали.
И чтобы учебники – в твердом переплете, а дневник – в мягком.
И тетрадки чтобы с однотонными обложками. И чтобы все обложки вообще – без ярких картинок.

Главный вопрос, чему нужно учить в школе – «тому, что пригодится в жизни», или каркасу, на который можно нарастить новые знания?
В первом случае в школе нужно преподавать все те предметы, которые преподают сейчас, и даже больше. Если преподают т. н. информатику – то почему нет логистики? Есть общая биология – почему нет сексуального воспитания? Есть «москвоведение» – где «международный туризм»? Почему преподается какая-то музыка, но английский не доводится до свободного владения? Это все пригодится человеку в эпоху глобализации.

Во втором случае человеку необходимо сообщить в сущности 3 главные вещи:
1) ощущение своей неразрывной связи со своим народом;
2) понимание устройства общества и динамики его изменения;
3) базовые знания по естественным наукам и понимание способов их расширения.

Поэтому лично мой список предметов для средней школы:
– история (включая основы философии и социологии);
– русская словесность (русский язык + русская литература);
– география (физическая + экономическая);
– естествознание (физика + химия + история промышленной технологии);
– биология (ботаника + зоология + общая биология, без теорий о происхождении жизни);
– математика (школьная алгебра + евклидова геометрия);
– физкультура (только военно-прикладные виды спорта, никаких футболов-баскетболов);
– начальная военная подготовка (с «Зарницей», стрельбой и строевой подготовкой, ага).
Спрашивается, где главные предметы идолопоклонства последних 20 лет – иностранный язык и информатика.
Мой ответ будет таков: за бортом.
Во-первых, программирование – это высокая математика, которой в школе не научишь. Для этого нужно идти учить математику в высшее / средне-специальное учебное заведение. А нажимать на кнопочки и обращаться с интерфейсом пользовательских программ можно научиться и самому.
Во-вторых, важно не механическое набалтывание иностранных слов с бонной – так учили иностранный язык барчуки в XIX в. Важно сознательно освоение грамматики, а это невозможно без систематического подхода. А с каким-нибудь английским мало-мальски систематический подход невозможен.
Те, кто учил иностранные языки в старые времена, обычно знали латынь. И это естественно: мертвый, только письменный язык с обильно заимствованной лексикой и строгими правилами хорошо подходит для освоения грамматических категорий. После него хорошо идет любой воляпюк. В дореволюционной гимназии он прекрасно заменял математику как средство тренажа формальной логики.
Поэтому наше решение – старославянский и латинский языки с 4-го класса.
А живой иностранный язык – только с 8–9 класса, когда школьник способен понять, что ему нужно будет в жизни. Английский, арабский, китайский или иврит.

В устройстве и упорядочении нашей земной жизни основополагающими являются три сферы жизнедеятельности – социальная (правовая), витальная (хозяйственная) и культурная.
Замечу сразу, что культура – это не библиотеки и не поп-концерты, право – это не суды и не адвокаты с прокурорами, хозяйство – это не фондовый рынок и не станочный парк.
Сфера культуры – это область жизни, где происходит сохранение и передача старого интеллектуального и духовного костяка цивилизации и генерирование новаций. Сфера хозяйства – это область жизни, в которой происходит создание и распределение необходимых (а также обходимых) для жизни материальных ресурсов. Сфера права – это область жизни, в которой происходит урегулирование отношений между людьми и группами людей, а также осуществление порядка.
В этих сферах одновременно существуем все мы. Эти области жизни имеют совершенно различные цели, принципы и методы деятельности и средства коммуникации.

Право
Цель права – осуществление порядка. Принцип права – равенство всех участников правового процесса. Метод осуществления порядка – создание формализованной структуры реализации равенства. Способ коммуникации в правовой системе отношений – предписание, распоряжение, назначение.
На практике это означает, что в области права производится максимальная формализация системы отношений с четким функциональным разграничением статусов индивидов и структур. Фактическое индивидуальное неравенство компенсируется через механизмы принуждения к равенству перед системой.
Проблемы инновации и созидания для сферы права являются достаточно вторичными. Главное – чтобы обеспечивался порядок и управляемость. Все остальное – бесполезная дезорганизация или злостный саботаж.
Нормально-правовая система – армия. Всё расписано по уставу, мелочная регламентация функций и поведения, дурацкие придирки «я начальник – ты дурак». Но при всем этом – потрясающая воображение способность организовать ресурсы для достижения поставленной задачи.

Культура
Цель культуры – творчество, создание качественно нового. Принцип культуры – свобода участников культурного процесса. Метод осуществления творчества – создание авторитета, на который будут ориентироваться другие. Способ коммуникации в системе отношений авторитетов – просьба об обучении и приглашение в круг общения.
На практике это означает, что в сфере культуры никто никому ничего не должен, кроме как по доброй воле. Например если некто не вызывает доверия у культурной группы, то его могут в нее просто не пригласить. Это, конечно, противоречит принципу равенства, однако в сфере культуры равенства нет. Здесь господствует полнейшая свобода.
Проблемы порядка и созидания для сферы культуры являются достаточно вторичными. Главное – чтобы в свободной обстановке возникала инновация. Все прочее – внешние обстоятельства или досадные помехи.
Нормально-культурная система – университет. Кого не хотят – не принимают, навязывают чужой авторитет, требуют определенной степени конформизма. Любая инновация производится посредством создания нового авторитета вопреки сопротивляющимся старикам. Это называется «школа».

Хозяйство
Цель хозяйства – приращение, создание количественно большей ценности. Принцип хозяйства – выгода. Метод достижения приращения – взаимообмен, добровольное сотрудничество. Способ коммуникации в системе отношений взаимообмена – покупка.
На практике это означает, что в сфере хозяйства любой объект оценивается прежде всего с точки зрения достижения выгоды.
Проблемы порядка и инновации для хозяйства являются достаточно вторичными. Главное – чтобы все было выгодно и обеспечивало приращение. Остальное – ненужное баловство или вовсе помеха.
Нормально-хозяйственная система – рынок. Ну его-то уж мы навидались.
Из сказанного следует ряд частных выводов.
Прежде всего, нельзя применять принципы деятельности к чуждым сферам.

Это - мысли, в принципе, не самые оригинальные.
Но из них есть свои следствия

В основе любой цивилизации лежит соподчинение сфер жизни: базовой, реализующей и недостаточной.
Базовая сфера определяет господствующие в обществе взгляды на жизнь, основной объект апелляций в случае некомфортного существования. Базовая сфера проецирует свои установки на реализующую сферу и создает специфический фон.
Реализующая сфера призвана найти способ устроить жизнь согласно с установками базовой сферы. Поэтому реализующая сфера всегда пронизана установками сферы базовой, и ее основы носят отпечаток «искаженности».
Наконец, ведомая сфера является недостаточной, поскольку именно в ней у цивилизации окаывается слепое пятно. Поэтому общество стремится развивать данную сферу, активно (но искусственно!) генерирует новшества, старается организивать жизнь «как надо».

А любая цивилизация имеет собственный порядок соподчинения разных сфер

В Российской Империи 1861–1917 гг. сохранялся Старый Порядок, однако с существенными особенностями.
Либералы в целом соглашались с существующим режимом и включались в административно-политическую систему. В свою очередь режим в целом действовал в русле либеральных представлений о целях и задачах государства.
Поэтому в России легальный политический спектр был целиком правым (элитистским) и включал западников (демократические либералы и либералы), так называемую «власть» (либерал-консерваторы и консерваторы, отличавшиеся только нюансами взглядов; в массе – не идеологи), а также оппозиционных славянофилов (по существу – социал-консерваторы).
Консерваторы Старого Порядка обычно отличаются особенной бесцветностью: им не нужно было придумывать идеологию. Их идеология сводилась к защите традиционной России – самодержавия, православия, сословного строя.
И тут самое время вспомнить о главной особенности правых политиков и идеологов – их неспособности говорить на языке «маленького человека». Правые представляют только элиту, разговаривают на языке элиты и не в состоянии выразить интересы тех, кто образует народ. Не потому, что они лично не любят простонародье – просто в их идейно-политическом языке отсутствуют слова, которыми можно обозначить потребности народа и выразить его ожидания. Они мыслят идейно-политическими категориями элит и выражают интересы «хозяев жизни». От народа они всегда отчуждены и склонны обращаться с «низами» общества отстраненно.
Ну, а либералов мы знаем достаточно хорошо. Нет никаких оснований думать, что в начале ХХ в. они были сильно лучше.
Особенность такой политической системы заключалась в том, что народ в ней никак не задействован и рассматривается как ресурс режима в целом.
В роли внесистемной оппозиции выступали все левые – социалисты и демократы различной окраски.
Левые были несамодостаточны по-другому: они изначально ориентированы на ожидания народа, говорят языком неудовлетворенных масс и не могут адекватно говорить с позиции «хозяев жизни». Сформировать элиту и быть «хозяевами жизни» они не умеют, так как не могут мыслить с ее позиций, и потому ведут себя с доставшейся властью как слон в посудной лавке. Их неуклюжие действия нередко воспринимаются или как грубая расправа, или как откровенное перерождение.
У русских левых все это усугублялось традиционно российской широтой суждений и еврейской непримиримостью. Характерным примером русского левого политика служит А.Ф. Керенский – позер, демагог и абсолютно никакой администратор.
Соответственно политическое противостояние проходило по линии «народ» – «власть».
После формирования февралистской коалиции из социал-демократов, демократов и либералов и отказа либерально-консервативного правительства от сотрудничества с социал-консерваторами база режима сократилась до одних консерваторов, и весной 1917 г. он рухнул без особых внешних усилий.
Характерно, что в ходе Гражданской войны 1917–1922 гг. в Советской России сложилась политическая система, состоявшая только из политических сил левой коалиции. Это были крайние демократы (т.н. анархисты и левые эсеры), левые прагматики и социалисты разного толка (эсеры, меньшевики и большевики-троцкисты), социал-консерваторы (умеренные большевики, обычно вступившие в партию во время Гражданской войны).
Вся история 1918–1953 гг. – история плавного смещения политического спектра вправо. Во внесистемную оппозицию были последовательно выведены демократы, социалистические демократы, часть классические социалистов (троцкисты).
В то же время советские социал-консерваторы превратились в нормативную политическую силу, а заметную часть партийно-хозяйственных кадров составили стихийные консерваторы и либерал-консерваторы.
Собственно, кто был представлен в легальном политическом спектре СССР?
Были коммунисты-леваки, время от времени разражавшиеся проектами вроде закрытия церквей или построения коммунизма за 20 лет, на худой конец – отмены права наследования имущества родителей. В 1955–1964 гг. они были очень даже влиятельны, затем постепенно сошли на нет.
Были социал-демократы – партийные «прагматики» и «диссиденты-марксисты». В основном – интеллигенты, которых подвергали прореживанию в ходе партийных кампаний, но никак не переводились..
Были советские социал-консерваторы и консерваторы – хранители партийного консенсуса. Как обычно в давно правящем режиме, ничего особенного идеологически они не представляли. Хотя, если почитать официальные, представляющие точку зрения партии, статьи Андропова и Черненко, мы увидим, насколько внимательно они относились к настроениям масс и поддержанию авторитета КПСС.
Были либерал-консерваторы – хозяйственники-«прагматики» и экономисты-«вольнодумцы», склонные к использованию либеральных подходов в экономике при сохранении основ общественного строя.
Кто же находился во внесистемной оппозиции?
Прежде всего – либералы. В СССР они были представлены главным образом подпольными предпринимателями; идейных либералов-западников было мало.
Гораздо более заметными были российские демократы – борцы против советского общественного строя, сторонники западного общественного строя.

В 1980-х гг. при провозглашении плюрализма политический спектр был расширен за счет демократов и либералов. В результате быстро сложилась легальная либерально-демократическая коалиция, которая воспользовалась экономическим и (особенно!) нравственным банкротством советских уравнительных социалистов. На их стороне оказались как стихийные демократы, так и социал-демократы и либерал-консерваторы из партийно-государственного аппарата, а режим поддерживали только деморализованные экономическими провалами и очень разрозненные, расколотые на «красных» и «белых» социал-консерваторы и стихийные консерваторы, по которым били практически все.
После переворота опору режима составляли стихийные анархо-демократы («электорат», который на протяжении 1988–1992 гг. обеспечивал голоса «реформаторам»), публицисты-либертарианцы из СМИ и экономисты-фритредеры. Таким образом во главе России встала коалиция крайних индивидуалистов, глубоко безразличных к христианской этике.
После 1993 г. в России господствовала коалиция из чрезвычайно влиятельных демократов (особенно в СМИ), либерал-демократов (это не ЛДПР, это «Яблоко» и им подобные) и либералов. На окраине легального политического спектра находились либерал-консерваторы – как правило офицеры спецслужб, военные и региональные администраторы, вынужденные решать проблемы повседневной жизни.
Классические коммунисты из политической системы практически исчезли, если не считать нескольких ортодоксальных коммунистических организаций (ВКП(б), РКП, СКП-КПСС и др.), что и немудрено: на протяжении 10 лет происходила массивная деиндустриализация страны, и традиционная опора комунистических движений – организованное движение промышленных рабочих – исчезла.
В 1993 г. разношерстная коалиция стихийных социал-консерваторов, консерваторов разной окраски («красные» и «белые»), части либерал-консерваторов и стихийных демократов была разгромлена при напряженном нейтралитете основной части населения.
А вот дальнейшие события показали невозможность управления Россией на основе буржуазной коалиции западного образца.
На положение внесистемной оппозиции в этой ситуации выводились консерваторы (тогда – круг газеты «Завтра» и многие военные), социал-консерваторы (КПРФ) и различные социалисты (маргинальные группы РКП, ВКП(б), СКП-КПСС). На протяжении нескольких лет их травили, не стесняясь в средствах и выражениях, обвиняя в «русском фашизме» и именуя «красно-коричневыми» – очень точное определение их идеологической основы (марксизм и почвенничество).
Однако население показало удивительное безразличие к пропаганде индивидуалистов. Сначала в 1995 г. в политическую элиту были введены представители «внесистемной оппозиции». Затем из правительства один за другим были удалены наиболее одиозные представители крайних демократов и крайних либералов. В 1996 г. народ в принципе скрепя сердце согласился с либерально-консервативным курсом, но социал-консерваторы дышали победителям в затылок.
Политический поворот произошел в связи с войной в Чечне и лобовым столкновением между левыми демократами и связанными с армией консерваторами. Это привело к некоторому охлаждению между демократами и либералами (особенно летом 1999 г.). Вторым фактором изменения ситуации был кризис 1998 г. и резкий рост влияния социал-консерваторов и консерваторов.
Результатом стало формирование правого режима на основе блока либерал-консерваторов и консерваторов. Либералы и социал-консерваторы при этом оказались на крайних полюсах правого политического спектра, а демократы были выведены на роль внесистемной оппозиции.
Так что прав Леонтьев-«Однако», когда говорит, что Россия – страна правая. Только не надо забывать, что правые – это элита, а народ не представлен никем, кроме инфернальных демократов-правозащитников. Элитисты же о народе, конечно, заботятся, но только после себя.
Поскольку правые элитисты представляют именно элиту, то за «народ» будут бороться социал-консерваторы и либералы – то есть КПРФ и СПС (либо их наследники). А либерал-консерваторы будут сидеть в верхах и формировать властные коалиции, опираясь на политических радикалов.